Культурная жизнь кипит.
Вчера сходили на спектакль «Дион» в театр Моссовета. Пьеса (Зорина) не понравилась. Одна мысль, да и та заезжена до невозможности. Противостояние Поэта и власти. Но декорации и костюмы прекрасны. А как прекрасен Сухоруков в роли Домициана, и не передать. Одним словом, не жалею, но больше не хочу.
До этого погуляли по Патриаршему пруду и прилегающим окрестностям. Фото, если не поленюсь, выложу в ФБ.

Сегодня сперва цигун, а потом пошли в ГМИИ на две выставки: Сутин и «Передвижники и импрессионисты. На пути в ХХ век». Передвижники и импрессионисты — офигенная выставка. Хотя мы уже пресыщенная публика — многое узнаем издали и хором произносим названия. ))
Но тем не менее. Очень понравилась.
Сутин... гм-гм... Ну... Не знаю. Даже несмотря на то, что он друг Модильяни, а Модильяни — любовь и, более того, страсть моей юности...
Диалог у нас состоялся такой.
— Какая-то мы темная публика, не можем постичь сути Сутина. (Это я).
— Бывает и хуже. (Это Илья).
— Публика хуже нас?
— Нет, художники хуже Сутина.

И еще один.
— Однако пейзажи мне понравились. Даже очень. (Это я).
— Это потому, что тебе природу жалко меньше людей и зверей (Это Илья).

Одним словом, было прекрасно всё, кроме полуторачасовой очереди. Я замерзла как цуцик. До сих пор не могу до конца отмерзнуть. ((
И это притом, что на мне были кроксы и еще утепленные штаны из Юникло, купленные поза-позавчера (спасибо им, без них бы я вообще не знаю, что делала). Очень классно научились сейчас утеплители делать. (Что-то занесло меня не туда, но без теплых штанов никакой культурной жизни не захочется)

А еще одно наблюдение, вынесенное из прогулок по Москве. Как наша публика любит читать вслух! Все таблички, все указатели — ничто не остается непрочитанным. Когда идет толпа, то у тебя получается такая информационная поддержка. )) А в парке Зарядье мы решили отдохнуть на стульях, стоящих под табло с мероприятиями. Минут через 10 я его знала наизусть. Добрые люди читали друг другу без остановки.
Чем-то очень созвучно Платонову, которого я сегодня закончила. Как будто люди осознают себя через текст; как будто, произнося его, они овеществляют слова, делают действительность твердой.